Пираты Балтийского моря. Сын Бога - Эдгар Крейс

– Ну, здрасте, господа проезжие, – щерясь беззубым ртом, произнёс верзила с взлохмаченной черной бородой. – Чем поделитесь с чесной компанией?

Купец нервно оглянулся себе за спину, где за шторкой под навесом пряталась его дочь и покрепче сжал в руке вилы.

– Ты там не балуй! – рявкнул главарь и кивнул двум своим подельникам на Фридриха.

Те быстро подбежали к нему и не церемонясь выволокли его из телеги на землю и поставили его на колени перед главарём.

– Ты это чего, не уважаешь нас что ли? – усмехаясь спросил он, зайдя купцу за спину, и резко наклонился, чтобы приставить к горлу своей жертвы нож. – Ежели к нам безо всякого уважения, то и мы могём тоже безо уважения тебя запросто зарезать!

– Отец! – раздался взволнованный девичий крик из телеги.

– О, смотри – какая у нас цаца появилася, а мы тут безо всякой там ласки по лесу бродим, яко волки сирые! – расхохотался главарь и распрямился, убрав нож от горла Фридриха.

– Немедленно отпустите моего отца, или я пожалуюсь стражникам города, и бургомистр пришлёт в лес на вас облаву! – возмущённо закричала на разбойников Мария.

Раздался дружны хохот пятёрки лесных разбойников и главарь, утирая слёзы, от смеха произнёс:

– Никто ещё меня так не веселил! Тебя надо у нас оставить – будешь нас и днём и ночью развлекать, а мы тебя иногда будем за это кормить!

Разбойники снова захохотали, а батрак, увидев, что на него никто не обращает внимание, бросил свои вилы на землю и рванул в по дороге в Ригу, но не успел пробежать и пяти шагов, как ему под левую лопатку воткнулся нож главаря.

– Тощий, сходи принеси мой нож, да смотри, вытри его получшее! – рявкнул главарь стоявшему рядом с ним подельнику. – Не советую вам пятушитися, ня то я могу и осерчать, а ежели я серчаю, то для других это плохо бываеть! Правда, тощий?

Подельник кивнул головой и тоже, подражая главарю, ощерился, глядя масленными глазками на Марию, но тут же получил затрещину от главаря!

– Зенки-то свои не таращь! Не по твою честь товар-то! Она моя будя! – он медленно подошёл к телеге, в которой до сих пор сидела Мария и протянул к ней свою здоровенную лапищу.

Он схватил её за руку и стал выволакивать из телеги. Девушка от страха завизжала так, что у главаря уши заложило. Он отпустил её и тут же врезал ладонью по ей уху. Голова Марии мотнулась, как у тряпичной куклы и она потеряла сознание. Здоровяк взял её на руки и вытащив из телеги положил на землю. Блузка девушки слегка разорвалась и из-под неё выглядывала её молодая грудь. Она лежала без сознания, и её светлые, вьющиеся волосы были разбросаны по лицу, а рот с мягкими, пухлыми губами чуть приоткрыт. Оглядев её получше, главарь цокнул языком, злобно посмотрел на подельников и заявил:

– Хороша! Моя девка, я буду её первый пользовать буду! Давно у меня бабы не было! А вам, – он исподлобья осмотрел своих подельников, – и думать не моги! Что заподозьрю – убью! Поняли, остолопы бестолковые!

– Мария! – глядя на дочь закричал Фридрих и с ужасом посмотрел на верзилу подходящего к ней со слащавой ухмылкой и развязывающего на ходу на своих грязных портках тесёмку.

Тут главарь остановился и оглянувшись на подельников приказал:

– Этого крикуна обыскать и связать, и телегу не забудьте хорошенько проверить, а я пока попробую – тако ли укусна эта девка!

Так случилось, что в это время недалеко от этого места обедали Стоян, Всеволод и Герка. Живчик оказался замечательным охотником, от него не мог уйти ни один зверь: ни кабан, ни косуля, ни заяц. Он сам, как заяц носился зигзагами за добычей, ставил петли, рыл ловчие ямы. Так что без еды друзья не оставались. Они только что зажарили на вертеле молодого кабанчика, как послышался девичий крик.

– Кто это тут в лесу раскричался? – встав на ноги, спросил Герка. – Случилось чего?

Крики затихли, но тут через короткое время послышался мужской крик. Тогда уже на ноги вскочили все троя и не сговариваясь побежали в сторону раздававшегося крика. Когда они выбежали на дорогу, то увидели, что здоровый детина залезал на лежавшую на земле девушку, двое обыскивали старика, а еще двое лазили по телеге, громко матершились и выбрасывая из неё разные тряпки. Они явно что-то искали.

Стоян тут же бросился к верзиле, уже пристраивавшемуся на пришедшую в себя и кричавшую от страха Марию. Герка подбежал к двум разбойникам, обыскивающим старика, а Всеволод, не спеша, вразвалочку, потирая свои здоровенные кулачища подходил к оборванцам, увлечённо копошащимся в телеге.

Двое шустряков обыскивающих купца так и не поняли, что с ними произошло. Вот они мирно рылись по карманам старика и вот они оба уже лежат на земле, а какой-то чужак их мутузит по чём зря. Они попытались возмутится, но скоро у них закончились аргументы и оба мирно пристроились на земле отдохнуть. Всеволод тоже долго не возился с двумя крохоборами, а взял их за шиворот, когда они оба наклонились за какой-то вещью и с размаху врезал их со всей силы лбами. Наверное, ещё чуть сильнее и их головы бы треснули, как спелые арбузы. Здоровяк без видимых усилий приподнял их из телеги и швырнул на землю.

– Не поторопился ли ты, охальник! – встав за спиной главаря разбойников крикнул Стоян.

Тот оглянулся и увидел чужака, с ненавистью глядящего на него. Затем главарь нервно осмотрелся по сторонам и увидел, что его подельники лежат на земле, а к нему приближаются ещё двое чужаков. Он встал на четвереньки, а затем и на ноги, портки упали на землю, обнажив горящий от нетерпения уд. Он закрыл его руками и оглянулся на отползающую к сосне и одновременно прикрывающую обнажившуюся грудь Марию. Затем повернулся к Стояну и, выдерживая форс, спросил:

– Хто такие?

– Портки подбери! – брезгливо ответил Стоян. – Теперь твоё хозяйство до конца твоей жизни будет тебе бесполезно!

Главарь слегка приоткрыл руки и взглянул на свой обвисший уд. Затем на Стояна и по его взгляду он понял, что молодой парень не шутит. Он интуитивно понял, что тот говорит правду. Тогда он по-бабьи взвизгнул и с ужасом в глазах посмотрел на стоящего перед ним человека. У главаря изменился голос. От былого гудящего баса не осталось и следа, вместо него появился неприятный по-бабьи визгливый писк. Подхватив с земли портки и пытаясь на ходу их одеть, он помчался прочь от вселяющего в него ужас человека. Главарь ещё несколько раз оглянулся, но, когда Стоян вновь посмотрел на него, истошно взвизгнул и прибавил ход.

– Позвольте подняться вам, мадемуазель, произнёс Стоян и, накинув на плечи девушки свою куртку, протянул ей руку.

Мария впервые в своей жизни видела парня с волосами истинно золотого цвета и пронзительно синего цвета глазами. Она даже невольно загляделась на рослого, красивого юношу и тут же, смутившись. опустила вниз глаза и подала ему свою руку.

Герка развязал купца и помог ему встать на ноги. Тот бросился к своей дочери, обнял её и, заплакав, запричитал:

– Извини, милая, не смог твой старик защитить тебя от разбойников. Даже батраков наших убили ни за что – ни про что!

Мария обняла отца и стала гладить его по седой голове.

– Ну, что же ты мог сделать один против такой шайки, отец. Слава Богу, всё обошлось, и они благодаря этим достойным людям они не успели причинить вреда ни тебе, ни мне и мы с тобой остались живы.

– Да, да, конечно, ответил отец, но всё равно подозрительно посмотрел на троицу рослых, сильных парней.

– Не бойтесь нас – вам мы вреда никакого не причиним! – попытался успокоить его Стоян и, усмехнувшись добавил. – Мы с друзьями охотимся за другой добычей! Меня зовут Стоян, а это Герка, а рядом с ним Всеволод.

– Меня зовут Фридрих, я купец, а это моя дочь. Её зовут Мария. Мы благодарны вам за своё спасение и будем благодарны всю оставшуюся жизнь. Вы спасли мою дочь, а кто ваша добыча, если не секрет? – с любопытством спросил купец.

– Те, кто сжигает дома и убивает людей, как недавно эти изверги сожги отца нашего друга, – ответил Герка и посмотре на Стояна.

– Примите наше с дочерью искреннее соболезнование по поводу такой ужасной кончины вашего отца! – произнёс купец и склонил голову.

– Благодарю вас! – ответил Стоян.

– Как, твой отец погиб такой страшной смертью?! – ужаснувшись произнесла Мария. – Как и когда это случилось?

Парень застыл, погрузившись в тягостные воспоминания, и выглядел совершенно безжизненным изваянием. Он неотрывно смотрел на верхушки качающихся сосен.

– Неделю назад пришли меченосцы за десятиной, но нам было нечем им отплатить, вот они и сожги пол деревни в назидание, а у отца Стояна нашли коловорот. За это его сожгли вместе с домом, посчитали его колдуном, – тихо пробасил Всеволод.

– Как страшно! – с навернувшимися слезами на глазах, прошептала растерянная Мария.